Много позже Демидова уже так не дергалась, сидя, например, в остове машины в окружении манекенов, признанных изображать «злодеев», покусившихся на честь красавицы. А стрелять парню приходилось не просто много, а ОЧЕНЬ много, так как инструктора были совершенно уверены, что ошибки в тактике вполне можно исправить быстрой и точной стрельбой. А вот ошибки в стрельбе исправить нельзя уже ничем. Причем огонь вели всегда на результат, так как, по меткому выражению Степаныча, курс стрельб к крышке гроба не прибьешь! Самой ей, кстати, пальнуть «в ответ» инструктора так и не доверили.

Объяснил дядька сию дискриминацию просто, процитировав одну их стрелковых аксиом лучшего подразделения империи:

— Есть замечательный тест: Ночь, дистанция — пятнадцать метров. Цель: голова террориста. Заложник — ваш ребенок. Ответ: Да — спецназ; Нет — стрелок-разрядник. [30]

Девушка тогда только вздохнула.

— Не волнуйся, Оль, — только и заметил тогда Матвей, не прекращающий набивать очередные магазины. — Анекдот на тему есть. Присылают для выполнения особо секретного задания трех типов. Два здоровенных лося и небольшой такой мужичок. Первый: «Я мастер спорта по боксу, всех порву». Второй: «Я мастер спорта по дзюдо, всех порву». Щупленький мужичок вдыхает и выдает: «А я мастер спорта по шахматам, командую двумя этими д*****ми»!

Конечно, немного обидно, что тонкое искусство стрельбы на таком уровне ей недоступно. Она может быть неплохим солдатом, но настоящим «спецом» Ольге не стать никогда. Характер не тот. А с другой стороны, кому-то нужно заниматься и иными вещами. Например, оперативным и логистическим сопровождением операций.

Тем более, похоже, шанс «пальнуть в ответ» у нее появился. Сейчас. Судьба напарника зависела от того, насколько хорошо ей удастся решить нынешнюю задачу.

«А ты мне веришь, Матвей?», — только и подумала она, снова погружаясь в присланные дядькой файлы.

План начинал обретать общие черты.

Глава 27

— Что, Колян, думаешь, взлетит твой «сарай» [31] ? — с легкой подколкой спросил привалившегося к разогретому борту беспощадно устаревшего, но все еще рабочего МИ-6, пилота Матвей.

А машина и впрямь выглядела не очень! Все ж таки годы… Однако и выбора особого не было. Нет, можно, конечно, и «двадцать восьмого» на вылет зарядить, чтоб уж точно никто не усомнился, что имперский спецназ что-то такое в районе готовит. А старый «бегемот» или амерский «Хьюи» времен Вьетнамской войны… Да кто только такие машины в тех краях не пользует.

— Полетим, — солидно почесал пилот хорошо так выпирающее брюшко. — Вот щас скотину загрузим, и вперед!

Вокруг раздались негромкие смешки сослуживцев, ждущих команду «на старт!» прямо на вертолетной площадке. В этот раз им предстоит выполнять роль гончих, так что снаряжения много с собой не брали. А все необходимое было уже сто раз проверено и перепроверено.

Вот и мандражировал парень слегка перед вылетом, не очень представляя куда бы приложить руки. Когда ему было обзавестись тем сплавом цинизма и опыта, что позволял не жечь нервы перед операцией? Колян, который по возрасту Матвею вполне в отцы годился, такие нюансы понимал прекрасно, а потому всегда был готов потрепаться, «скрашивая» минуты, а иногда и часы перед вылетом.

Что же касается вертолета, то ветхой и неуклюжей на вид машиной пилот управлялся с грацией дирижера, под чьим руководством оркестр не просто играет музыку, а исполняет шедевр. Вот недавно проверка была. Очередные «генералы Фимы» решили посмотреть, чем солдатики на границе занимаются. Вопреки обычаям, гостям накрыли не на улице, а внутри кабины этого самого «сарая», что скромненько примостился на краю полигона. Не получалось иначе. Дождь и ветер — те еще спутники для пикника. Местные, кстати, на столичных гостях не экономили, а потому «скромный обед» вполне был достоин иного даже питерского ресторана. Откуда-то сыскалась посуда тончайшей работы, явства местные и заморские, коньяк старый и редкий. Сервировка — чуть ли не как в императорском дворце! В общем, подготовились. Осталось только прибытия комиссии дождаться. А те, как назло, на другом конце полигона застряли. Тогда Колян принял «единственно верное решение». Поднял вертолет и подал «летучий ресторан» аккурат к злым и недовольным гостям.

Когда Матвей впервые услышал эту историю, он не сразу сообразил, в чем соль. Однако уже через миг до него дошло: поднять в воздух и доставить до точки винтокрылую машину с СЕРВИРОВАННЫМ ПО ВСЕМ ПРАВИЛАМ СТОЛОМ в кабине мог только настоящий ас! Вопреки сомнениям всяких там паникеров, очень похожих на всяких там адъютантов Алехиных, даже «икру с бортов слизывать» не пришлось! [32]

Кстати, на «скотину» никто обижаться и не подумал. Все в группе знали: пилот не со зла, а потрепаться ради. Да и это же Колян! Именно его «сарай» забрасывали их туда, где зенитную ракету в борт получить было очень даже реально, и возвращал оттуда, где и чертям от обилия огня и разогретой стали тошно могло стать. Свой человек, в общем. А на своих не обижаются.

— Ну чего, орлы, готовы помахать крылами?!

О, а вот и Степаныч прибыл. Напутствовать, так сказать. Хорошо хоть Фиму не захватил. Впрочем, почему-то Воронцов был уверен, что даже если бы генерал и захотел проводить в путь уходящий отряд, то встать бы все равно не смог. Очень уж допоздна он накануне проверял физическую подготовку вверенных ему банщиц. Судя по всему, интересовала его больше всего гибкость и растяжка. А мужчина ж уже не молод. После подобных проверок отдых требуется. Особенно если уснул около трех. Врачи рекомендуют около двух максимум, а в возрасте Фимы так и вообще лучше ограничиться одной!

— Ты давай, напутствуй, — слегка нервно бросил Матвей, подняв прищуренные от утреннего солнца глаза на своего инструктора. — А то как же мы полетим-то без волшебного пенделя на удачу?

Вопреки ожиданиям, Степаныч не полез на броневик красноречия, взмахом руки указывая присутствующим верный путь к светлому будущему. Во славу императора, естественно. Он просто положил руку на плечо воспитанника и спокойно сказал, чтобы услышал только Воронцов:

— Гордыыыый птыц! Пока не пнешь — не полетит, да? Не нервничай, Матвей. Спокойно работай и возвращайся обратно. Не вернешься — расстреляю к херам за дезертирство, понял?

— Вполне. — усмехнулся парень.

Он и сам не смог бы четко ответить, почему именно в этот раз струной натянутые нервы издали противный и протяжный «Брямс!». Однако знал точно: дойдет до дела — все как рукой снимет. А пока… В вертолете еще будет возможность помандражировать всласть. Как раз к высадке занятие надоесть успеет до зеленых сопель.

— Удачи, братцы! — коротко и ясно оформил напутственную речь Степаныч, обращаясь уже ко всем собравшимся. — Ни пуха!

— К черту! — вразнобой ответили ему шесть голосов.

Прощание между инструктором и его подопечным вышло скомканным. Просто ударились друг о друга две крепкие ладони. Короткое пожатие, и вот Воронцов уже шагает в сторону уже начинающего разгон лопастей вертолета.

Начиналась работа.

Не любила Ольга военно-транспортные самолеты. Комфорта никакого, стюардессы глаз не радуют (ничего плохого не подумайте — эстетика!), а уж получить нормальный обед…

— Кушать подано. — прокомментировал Олег Никитин, командир отряда силовой поддержки Рода.

«Садитесь жрать, пожалуйста», — откуда именно взялся промелькнувший в голове ответ, Ольга и сама бы сказать не смогла.

На неудобную откидную лавку возле девушки лег стандартный армейский рацион. Демидова благодарно улыбнулась. Конечно, не роскошь бизнес-чартеров, но и из ИРП [33] , если поковыряться, можно было выбрать чего-нибудь вкусненькое. Не зря же они, в свое время, с Настькой, постоянно третировали дядьку, выпрашивая рационы. Тот частенько им в просьбах отказывал.